Антисемит ли я, если спор имеет две стороны и с арабами изначально обошлись несправедливо?

Сионисты и находящаяся в их руках буржуазная печать пытаются заклеймить как «антисемитизм» любое осуждение или критику вероломных действий верхушки Израиля, развязавшей войну против арабских народов. От евреев всех стран они требуют беспрекословной поддержки этой верхушки, находящейся в услужении нефтяных монополий. В этих условиях нужна немалая смелость, чтобы противостоять сионистскому давлению. Пример - статья видного английского журналиста.



Бернард Левин. «Интернэшнл геральд трибюн», Париж.
Сейчас на Среднем Востоке отгремело эхо «шестидневной войны», оставив лишь проблемы мира - гораздо более сложные и вызывающие почти столько же шума. Для меня, кажется, пришла пора поведать историю моей собственной войны, в которую я оказался втянутым одновременно с войной на Среднем Востоке, но которая затрагивает, пожалуй, более широкий круг проблем. "Когда вскипал средневосточный кризис, но еще до того, как началась стрельба, фактически, прежде чем стало ясно, что стрельба вообще начнется, главный раввин Англии обратился со страстным призывом к евреям в Британии и в других странах за пределами Израиля сплотиться во имя дела Израиля. Он заявил, что евреи по всем мире обязаны трудиться, жертвовать деньги и даже сражаться ради Израиля просто потому, что они евреи. «Если мы нужны Израилю, - сказал он, пусть он распоряжается нами».

Не опасаясь обвинений в антисемитизме - у меня еврейское имя и еврейские предки, - и вступил в публичный спор с главным раввином в своей постоянной колонке в газете «Дейли мейл». И написал, что признаю лояльность и испытываю чувство долга лишь по отношению к своей собственной стране, Англии, а не в Израилю: что моё восхищение его достижениями блекнет при мысли о несправедливости, причиненной столь многим арабам ещё в самом начале - созданием Израиля, что моё отношение к Израилю не имеет никакой связи с тем фактом, что я еврей, и что я испытывал бы такие же чувства по отношению в любой маленькой стране, попавшей в сходное положение, что я не признаю никаких «распоряжений» ни от кого, кроме тех, кто имеет законное право отдавать их мне.



На следующее утро небеса разверзлись, и их содержимое обрушилось на мою ничего не подозревавшую голову. С утра стали поступать телеграммы и телефонные звонки, а с послеобеденной почтой начался поток писем, их были сотни и сотни. Меня оскорбляли даже на улице, точнее говоря, в фойе оперного театра «Ковент гарден». Не было сомнений, что я прикоснулся и пружине, открывшей ящик Пандоры. И с тех пор я не перестаю гадать, что же произошло и что всё это значит. Прежде всего создается впечатление, что многие евреи в Англии считают критику Израиля евреем чем-то возмутительным и непростительным. Многие из них так и заявили (учти те, что это было еще до того, как началась война, и эмоции, неизбежно вспыхивающие с на чалом битвы, еще не разгорелись).

Однако большая часть да же тех писем, которые не были истеричны или оскорбительны, показали и это беспокоит меня больше всего, что их авторы совершенно не в состоянии вообразить, что английский еврей может рассматривать Израиль просто как иностранное государство. Сейчас в США действует Американский совет иудаизма - организация, созданная, чтобы отстаивать именно такую точку зрения. Как я представляю себе, среди симпатизирующих Израилю американских евреев ее гoлос временами звучит, хотя и очень слабо.

В Англии же вообще не существует никакой подобной организации. И тем не менее и давно уже считаю, что евреи не могут быть и тем и другим. Если мы не придерживаемся религиозной веры наших отцов (я не придерживаюсь), если мы отвергаем концепцию еврейской расы как антропологически несостоятельную (я отвергаю), если мы в состоянии достаточно спокойно смотреть на положение на Среднем Востоке, чтобы увидеть, что спор имеет две стороны (я в состояния), существует ли тогда что-нибудь, что связывало бы нас с Израилем больше, чем, скажем, со Швейцарией, если бы она находилась в сходном с Израилем положении?


Левин берет интервью у Мартти Талвелы, 1972

Я лично ответил на этот вопрос «нет». И я до сих пор разбираю письма протеста, вызванные этим ответом. И тем не ме нее в самом Израиле становится все ясней, что он является нацией государством, как и все другие государства. У нового, рожденного в Израиле поколения исчезают так называемые «еврейские» черты. Отделение церкви от государства потребует немало времени, но когда-то оно должно произойти. Притязания израильских властей на право говорить от имени всех евреев, совершенно очевидно, носят чисто пропагандистский характер. Даже сейчас английскому еврею должно казаться до какой-то степени нелогичным - и это чувство с годами будет все усиливаться - проявлять лояльность по отношению к Израилю - не привязанность, не восхищение, а именно лояльность - и в то же время не оказаться вынужденным принять конечные последствия этого, которые, несомненно, связаны с гражданством. Ибо существует ли какое-либо другое последнее испытание лояльности?


"Конец еврейской нации?" Жорж Фридман, 1968

Очень кстати в самый разгap спора появилась книга «Конец еврейской нации?», написанная французским евреем Георгом Фридманом. На основе обширных исследований автор с большим чувством и глубиной анализирует именно эту проблему. Фридман приходит к заключению: «Что же касается евреев в странах «диаспоры», гражданами которых они являются, то они представляют собой продукт исторического развития, то есть тех условий, в которых жили они и их отцы... В Европе и Америке уже можно встретить евреев, мужчин и женщин, которые не имеют религиозных верований и которые столь основательно ассимилировались в окружающей сфере, что единственным пережитком их еврейства являются их имена». Ключевым словом в этом абзаце, по моему мнению, является слово «уже».

Оно подразумевает наличие непрерывного и необратимого процесса, что полностью отвечает моим взглядам на эту проблему. А если так, то успехи Израиля - сколь парадоксальным это ни казалось бы - будут размывать и ослаблять «еврейство», которое не смогли уничтожить 20 веков преследований. Потому что, чем явственней Израиль продемонстрирует, что он может выжить, опираясь на собственные силы и добиваясь осуществления своих собственных национальных задач, тем более нелогичным будет для евреев за его пределами иметь по отношению к Израилю какие-то особые чувства, особенно для «столь основательно ассимилировавшихся в окружающей среде, что единственным пережитком их еврейства являются их имена».



Из писем, вызванных моей статьей, примерно половина была адресована редактору газеты, а половина лично мне. Авторы огромного большинства писем, присланных для публикации. высказались против моей точки зрения. Однако половина людей, писавших в частном порядке мне лично, была согласна со мной. Я заподозрил поэтому, что многие английские евреи, разделяющие мою точку зрения, не решаются высказать её публично. Это подозрение было усилено чувством, пронизывающим слишком многие письма, чтобы быть простым совпадением, чувством облегчения авторов этих писем по поводу того, что кто-то наконец высказал их мысли вслух.

Если рассматривать эту тенденцию в качестве показателя, то очевидно, что время, когда английский еврей перестанет ощущать эту дилемму, когда его уже не смогут убедить, что она существует, гораздо ближе, чем мы думаем, и наступление этого дня будет приветствовать гораздо большее число евреев, чем осмелятся признать наиболее многословные из моих противников.

Но этот день ещё не наступил. Разбирая гору писем, я натолкнулся на одно, присланное христианским священником, полностью согласным с моим мнением. Он поддерживает Израиль, но отнюдь не считает, что каждый еврей обязан поступать так же. Однако, говорится а письме, он не может высказать это мнение публично, потому что в этом случае его неизбежно сочтут антисемитом. «По крайней мере этого нельзя бы до бы сказать о вас», - пишет священник. Следующее открытое мной письмо начиналось словами: «Ты антисемитский выродок!»

"За рубежом", 1967. Претензии сионистов -  английский журналист о происках пособников израильской агрессии